— Ты думаешь, я не знаю? — ударил кулаком о стол старший лейтенант. — Но Солнцев прав, нужны доказательства — поймать их поличным. Если Коля будет фигурировать в отчете, то его свои же сожрут за стукачество. Он слишком ценен, чтобы сейчас его потерять. Нужно больше данных по всем собрать, чтобы потом их в оборот пустить.

— И что делать? — печально спросил Семен.

— Ничего. Я все решу сам, а ты поставь уже наконец на место Солнцева.

Зубарев вышел из кабинета, а старший сержант задумался. Вчера еще одно письмо пришло от отца. В нем зашифровано, что за голову Солнцева уже шесть тысяч назначено и три тысячи — за документы.

— Не зря я не поторопился, — сказал себе под нос Вершинин. — Цена за этого говнюка только растет. Путь еще пока поживет, авось и десятку смогу выручить.

Что беспокоило старшего лейтенанта по-настоящему, так это документы, за которые готовы заплатить, как за голову Солнцева. Найти бы их, узнать, что там, тогда можно будет тянуть и запросить максимальную цену.

Вершинин оскалился. Дело с выходом за стену Твердохлебова и Бориса Ивановича — почти решенное. Если все хорошо продумать, то тут можно будет сорвать крупный куш.

— Посмотрим, как ты будешь петь, Самсон. И как обрадуется твой новый заместитель, — постучал пальцами по столу Аркадий Семенович.

Снова карцер. Что же за отношения у Вершинина и Зубарева? Почему он так ему сопли вытирает? То, что теперь Сему нужно отправить на перерождение — это факт. Меня больше смущает Верка, чую, эта тварь создаст проблем.

— Послушай, ты! Бойся и оглядывайся, — сказал мне через монолитную стену Зубарев. — Я бы на твоем месте вообще из казармы не выходил. Да и своим дружкам передай, а то вдруг чего случится.

— Сема, скажи, ты дурак? — спросил я спокойно. Просто не вижу смысла в этой перепалке дальше, пока я не могу ему разбить голову и выдавить глаза.

— Молчишь? — никак не унимался блондинчик. — У вас в отряде еще две бабы есть. Слышал,Царева сладкая, а Обручева, ты видел, какие у нее сиськи? Ух, что же может случиться с бедными девочками за стеной? — наигранным голоском спросил урод.

Ничего не ответил, только улыбнулся. Его металлическое ядро — крайне сильная магия для меня сейчас. Необходима тренировка и железа монстра. Закрыл глаза и погрузился в себя. Отросток в животе по-прежнему тянул яд из моих каналов. Не так быстро, как бы я хотел, но это успех.

Вместилище увеличивалось, каналы растягивались. Ну что, еще чуть-чуть, и я смогу встать на путь развития полноценно? Остается несколько вопросов: продажа зелий и поговорить с вольными. Объемы необходимо налаживать.

Как избавиться от Верки? Эта мысль не давала покоя, для моих планов здесь должен быть другой старший лейтенант. В идеале бы такого, как Твердохлебов. Мужик правильный и адекватный. Можно ли его как-то подставить или убить? Время тянулось, и я уже стал беситься, что просто так тут ничего не делаю.

К утру меня отпустили, вернулся в казарму. Мои уже бегали, Айваз подгонял ребят, Самсона нигде не видно. Раз выпала такая возможность, то завершу дела. Дошел до медчасти.

— Солнцев? — удивилась лейтенант Цветкова. — А ты какими судьбами? У вас же занятия.

— Да вот отпросился, чтобы забрать у вас зелья мои и сержанта, — отвлек ее от расспросов.

— Так Самсон еще утром все забрал свое, — улыбнулась Дарья Макаровна.

Вот же… А как же мои десять процентов за работу Володи? Твердохлебов решил меня кинуть?

— Да чего ты так напрягся? — рассмеялась лейтенант. — Оставил тебе долю твой Самсон. Ругался очень, что Володенька поздно вернулся.

— А что случилось? — поинтересовался я, чтобы понять, как если что уладить проблемы.

— Да ничего, — глаза у Цветковой блеснули. — Вовочка все сделал, а потом меня учил. Ну, и я не могла его не отблагодарить, тоже кое-что ему показала.

— Рад, — прервал ее. — Мне бы свои зелья забрать.

Через пять минут их вынесли. Получается четыре полных набора и еще восстановление магии и скорости. Это все вместе с тем, что должна мне Цветкова, еще доля от Сержанта. Посмотрел на пробирки и запихнул их себе в карман.

— Старайся, Боря, у тебя вроде бы выходит. Все только в плюсе будем от нашего сотрудничества, — засмеялась женщина.

Я развернулся и пошел в казарму. Отряда уже не было видно, скорее всего, обедать ушли. Положил зелья в сумку и стал ждать.

— Солнцев, еклмн! Снова на проблемы нарвался? — окрикнул меня Твердохлебов.

— Сержант! — сказал я, вставая с раскладушки. — Просто с Зубарев докопался. Сказал, знает о том, что мы выходили за стену, пришли с монстрами и не сдали их в части.

— Что? — вдруг стал серьезным Самсон. — Откуда эта тварь?..

— Вот и я бы хотел узнать. Кто-то стучит.

— Пока, значит, никаких выходов, — дернул недовольно щекой Твердохлебов.

— Не согласен. Мне кровь из носу нужно поговорить со свободным отрядом, — возразил я. — Может, получится как-то вместе с ними проскочить, чтобы не заметили?

— Не гунди! — махнул рукой Самсон. — Попробую что-нибудь придумать. Ты же никому не говорил?

— Шутите? — возмутился я.

— Ладно. Сейчас твои придут, вали тренироваться, а то достал. То карцер, то больничка!

— Приказ принял! — приставил руку к голове и отскочил, потому что меня пытались пнуть.

— Ты мне еще попаясничай! Засранец, — засмеялся сержант.

Сел обратно на раскладушку, через пол часа вернулись ребята и девчата. Царева даже не смотрела на меня. Ольга пожала плечами, когда я глазами спросил, что происходит.

— Борис Иванович! — плюхнулся на мою раскладушку Владимир. — Вам можно доверять. Не ожидал, что вы способны на такие вещи.

Я вопросительно поднял брови. Лицо Борзова светилось. Не узнаю его, и это после тренировки и невкусного обеда? Может, он заболел? Владимир наклонился ко мне и почти на ухо шепотом сказал:

— Дарья Макаровна. Я, когда закончил и уже собирался уходить, она попросила помочь ей с вопросами, связанными с зельями. Я объяснил некоторые вещи. А потом у нас… Ну, ты понимаешь. Она… — проглотил Борзов. — В жизни так не было. Из меня все соки высосали в прямом и переносном смысле. Чудо, а не женщина! Успокоил ты мою душу, братец. Ох и успокоил! Можешь на меня рассчитывать, дружище!

Володя улыбнулся и хлопнул меня по плечу. Вот, от чего он такой счастливый! Про эту благодарность говорила Цветкова? Отлично, Борзов доволени будет бегать работать без лишних вопросов. Паренек спустил пар и познал женскую ласку.

Светящийся молодой человек вернулся на свою раскладушку и с улыбкой до ушей закрыл глаза. Ко мне подсел Дмитрий.

— Борис.

— На вот, — сказал я и достал незаметно из сумки бутыльки. — Здесь четыре полных комплекта. И еще два одиночных зелья: лечилка и восстановление.

Глаза Говорунова расширились, он весьма ловко убрал зелья себе за пазуху.

— Я быстро сейчас сбегаю и продам. Выйдет сорок четыре рубля, еще те три, итого сорок семь, — сообщил Дима.

Я кивнул. Говорунов уже вставал, как остановился, нагнулся ко мне и на ухо прошептал:

— Зубарев — племянник Верки. Я узнал, воспользовался своим умением, и один рядовой проболтался. Поэтому он тут щеголяет. Хоть это и запрещено в части — с родственниками служить, особенно если есть кто-то выше по званию.

— Вот сука! — вырвалось у меня.

Следующая информация удивила не меньше. Оказывается, Зубарев не выходит за стену, и все рассказы — просто слухи. Эти твари обдирают всех новичков, жрут зелья и тренируются. Часть идет Верке. А еще Сема хвастался, что одного отряда скоро не станет. И даже ставки организовал, чтобы догадались, какого.

Теперь без вариантов, Вершинина нужно сливать. Когда я прикончу Зубарева, эта тварь постарается отомстить, и с его властью здесь сделать это будет несложно.

— Солнцев! Хватит жопой место греть! Вали тренироваться, — крикнул сержант.

Я встал и пошел на тренировочное поле. Сука! Зубарев тут срок мотает, отслужит и дальше пойдет по карьерной лестнице, звание сержанта получит. Урод! Ладно, с ними потом. Что там еще умел предыдущий Борис?